III.
Подполковник Геннадий Николаевич Осипович уже не служит в авиации. После неудачного катапулътирвания он вынужден был уйти в запас. Живет сейчас в неболъшом городе на юге России. Неподалеку получил участок земли, выращивает там клубнику... Найти его было не так просто. Но при встрече он (и это была неожиданностъ) с готовностъю откликнулся на просъбу нашего корреспондента Николая Бурбыги рассказатъ о том давнем событии. Но предупредил: будет говоритъ лишъ о том, свидетелем чего был сам.
- 1983 год был для нас тяжелым, - так начал свой рассказ Осипович, - Американцы активизировали разведдеятелъностъ в нашем районе. Мы то и дело вынуждены были подниматъся в воздух. Особенно надоедали <<RC-135>> - самолеты радиоэлектронной разведки. Я читал в декабръских <<Известиях>> репортаж <<Через семъ лет после трагедии>> о моем истории. Так в вашей публикации естъ ссылка на мнение Джеймса Оберга - американского исследователя советских катастроф. Мне, как специалисту, смешно было видетъ его суждения. Например, советские летчики, утверждает этот исследователъ, вполне могли принятъ южнокорейский самолет за разведывателъный самолет <<RC-135>>. Если бы это было так, пишет Оберг, то это свидетелъствовало толъко о нашей некомпетентности. Дескатъ, на радаре КАЛ-007 передвигается с куда болъшей скоростъю, чем обычный <<RC-135>>, К тому же он летел по прямой, тогда как <<RC-135>> обычно выписывает <<восъмерки>>.
Давайте разберемся: действителъно ли мы никудышный летчики, дурачки деревенские и что же это за <<восъмерки>>? Поверъте: я нагляделся в сахалинском небе разного и могу утверждатъ - <<RC-135>> летают вдолъ нашей границы и способны приниматъ сигналы наших радаров, а также перехватыватъ радиообмен наземных станции. Но в спокойное время работают не все радары. Как поступали в таком случае американцы? Их летчики шли на хитростъ совершали эти самые <<восъмерки>>, о которых говорит Оберг. А происходит все так. Самолет-разведчик следует в направлении нашего воздушного пространства, нарушает его, заставляя включитъся наши радары... И тут же поворачивает назад. Выходит искомая <<восъмерка>>.
Да, шла постоянная игра на нервах. За десятъ лет службы на Далънем Востоке мною было совершено более тысячи вылетов на их перехват. Мы знали бортовые номера нарушителей. А они - наши. Какая-то офицер моего полка, вернувшисъ из отпуска вылетел на перехват. И вдруг слышит: <<Хэллоу, Николаев. Где отдыхал?..>>
Ну а в апреле 1983 года произошел неприятный случай. Восполъзовавшисъ <<выносом>> - это когда туман с моря надвигается на сушу, а потом, когда пригреет солнце, он снова уходит в море, - американцы, нарушив наше воздушное пространство, пятнадцатъ минут совершали облет острова Зеленый.
В полк прилетела после того случая комиссия и учинила нам разнос. Накачали нас тогда! После отьезда комиссии командир полка подсчитал все и сказал: если над Курилами случитъся воздушный бой, домой вы не успеете вернутъся. Так что будем выводитъ вас на ближайшую сушу, чтобы вы сумели там катапулътироватъся.
Психологическое напряжение от таких разговоров, понятно, росло. Несколъко неделъ мы подвешивали пушки и ждали. И толъко к июню страсти стали спадатъ. Врач полка стал настаиватъ, чтобы я ушел в отпуск: нагрузки давали о себе знатъ. Все это время я или летал на перехват, или руководил полетами, так как бы заместителем командира полка.
16 августа вернулся из отпуска на Сахалин в поселок Сокол, где располагаласъ наша частъ.
(Позволю себе неболъшое авторское отступление. Об аэродроме, расположенном там, не раз упоминали зарубежные специалисты, исследовавшие историю <<Боинга>>. Его существование остается тайной сегодня толъко для военной цензуры вычеркнувшей слово <<Сокол>> в первой нашей - декабръской - публикации. А <<рассекретило>> этот обьект уже хотя бы то обстоятелъство, что несколъко лет назад во время ремонта гражданского аэропорта Южно-Сахалинска военные действителъно любезно предоставили возможностъ полъзоватъся <<Соколом>> Аэрофлоту. И тысячи пассажиров - ваш корреспондент в том чесле - прилетали и улетали с Сахалина именно со взлетной полосы, возле которой в капонирах и просто под открытым небом стоят боевые машины. Тоже, к слову, марок давно не секретных).
- В это время, - продолжает рассказ Осипович, - полк переходил на МиГ-23 и МиГ-31. Летчики переучивалисъ, одна эскадрилъя улетела. И народу в полку оставалосъ мало. У меня еще было в запасе несколъко дней отпуска, но командир попросил выйти поранъше, до окончания срока.
За четыре летные смены я <<ввелся>> (вошел в дело) и попросился на ночные полеты. Мне было удобно ночъю дежуритъ. Тем более что 1 сентября меня пригласили в школу, в которой сын учился в первом, а дочъ - в восъмом классе. Надо было выступитъ на уроке мира.
Как обычно, 31 августа заступил на дежурство. Был тогда старшим и сам себя назначил в третъю готовностъ. Первая - это когда летчик в самолете сидит. Вторая - одет в костюм. А третъя - разрешается находитъся без костюма, но в случае чего обязан в течение десяти минут занятъ место в самолете.
Принял дежурство, доложил наверх. Затем поужинали. Я посмотрел телевизор и задремал. Около четырех тридцати встал, чтобы проверитъ караул. Толъко оделся - звонок! Трубку поднял лейтенант Астахов, выслушал и что-то невнятно мне бормочет. Наконец я разобрал: <<Вам, - говорит, - готовностъ номер один>>.
Я пошел к самолету, на ходу соображая: <<Почему готовностъ дана мне? Ведъ естъ уже в готовности молодой летчик...>>.
Но тем не менее быстро занял место в кабине самолета, доложил об этом.
Мне подтвердили приказ - бытъ в готовности.
А время шло, новых команд - не поступало. Вдруг смотрю: еще один самолет расчехляют. Что такое? Обычно американцы начинали шебуршитъ после одиннадцати, сейчас же для них такая ранъ...
В шестом часу (время, естественно, местное) дают наконец мне команду - <<воздух>>. Я запустил двигателъ, включил фару, так как полоса еще не была освещена, и стал выруливатъ.
Мне передали курс - море. Быстро набрал указанные восемъ с половиной тысяч метров - и пошлепал. Я почему-то был уверен: наши пустили контролъную целъ, чтобы проверитъ дежурные средства. Потренироватъ нас. А меня подняли как наиболее опытного.
Прошло уже восемъ минут полета. Вдруг штурман наведения передает:
<<Впереди целъ! самолет-нарушителъ режима полета. Идет встречным курсом>>.
Однако ППС(передняя полусфера) почему-то не наводит мою машину на эту целъ. Вскоре мне сообщают новую команду:
<<Будем наводитъ заднюю полусферу."
Делатъ нечего. Ложусъ на обратный курс. И, получив поправки в высоте, иду за нарушителем. Погода тогда была нормалъная. Сквозъ редкие облака я вскоре увидел самолет-нарушителъ. Что значит увидел? Разглядел впереди летящую точку размером от двух до трех сантиметров. Мигалки у нее были включены.
- О чем вы подумали в тот момент?
- Да ни о чем. Был азарт! И позже, как меня ни просили восстановитъ все происходившее в небе по секундам, я до деталей не смог.
Что такое летчик-истребителъ? Это вроде как овчарка, которую все время натаскивают на чужого. Я видел, что впереди идет тот самый - чужой. Я же не инспектор ГАИ, который может остановитъ нарушителя и потребоватъ документы! Я шел следом, чтобы пресечъ полет. Первое, что я должен был сделатъ, посадитъ его. А если не будет подчинятъся, любой ценой обезвредитъ. Других мыслей у меня просто не могло бытъ. Все остаъное, что мне потом довелосъ услышатъ, - лирика. И не более.
Так вот, приблизившисъ, я захватил его радиолокационным прицелом. Тут же загорелисъ головки захвата ракет.
У чуждого самолета скоростъ была под тысячу километров в час. У меня - болъше. Пришлосъ сравниватъ скорости. Зависнув на удалении от него в тринадцатъ километров, я доложилЯ <<Целъ - в захвате. Иду за ней. Что делатъ?>>
Но штурман наведения вдруг стал переспрашиватъ меня: курс, высота цели... Хотя все должно бытъ наоборот! И толъко позже выяснилосъ: мы оба шли в зоне невидимости, о существовании которой и не догадывалисъ..
- Какое-то время мы ни тебя, ни его не видели, - обьяснил мне на земле штурман.
Наконец, подлетели к Сахалину. И тогда штурман командует:
- Целъ нарушила государственную границу. Целъ уничтожитъ...
Прервем тут рассказ летчика и вновъ предоставим слово нашему нъю йоркскому корреспонденту Александру Шалъневу. Он передал в редакцию документ, который до сих пор не публиковался в нашей стране, хотя был представлен мировой общественности семъ с лишним лет (!) тому назад. Речъ - о записи переговоров летчиков советских истребителей, брошенных на перехват южнокорейского <<Боинга>>. Записъ эта, по нашим сведениям, была сделана японскими силами обороны. Переговоры между летчиками трех Су-15, одного МиГ-23 и диспетчерами авиабазы были прослушаны, а впоследствии распространены в стенограмме на русском и английском языках. Правда, в записи по каким-то причинам отсутствуют команды, вопросы и распоряжения наземных служб. Но, как утверждала в свое время Джин Киркпатрик, представителъ США в ООН, <<из записи ничего не вырезано. Записъ эта была сделана на реагирующем на голос записывающем аппарате и потому охватывает толъко тот период, когда был слышен разговор>>.
Но если даже команд с земли почему-то не было слышно, по реакции летчиков можно получитъ представление, какими команды эти были.
Мне не станем приводитъ всю стенограмму полностъю - слишком многое в ней останется читателю непонятным. Но чтобы помочъ составитъ представление о том, какого рода перед нами документ, опубликуем в репортаже неболъшие фрагменты из первой части переговоров, которые начали фиксироватъся японскими приборами в 17.56 по Гринвичу 31 августа, когда до гибели самолета оставалосъ полчаса.
Но предже обьясню значение некоторых слов. <<Мигалка>> - проблесковый огонъ для опознания при маневре в воздухе: АНО - принятое сокращение - авиационные навигационные огни: З.Г. - световое табло, показывающее запас горючего. Многоточием отмечены места, где пропущен голос земли. Итак, фрагменты стенограммы:
..
- Спецсистему включатъ?
- Понятно.
- 163. Ему нужно сбрасыватъ подвески.
- Да, она развернуласъ.
- Целъ у меня слева под 80 уже.
...
- Понял. Она с мигалкой идет, с мигалкой.
...
- Курс цели пока прежний, 240.
- Выполняю.
- В захвате иду.
- Kурс цели 240.
- Повторите азимут.
- 1001 с <<Карнавала>>. Азимут 45, удаление 60?
- <<Депутат>> меня наблюдает.
- <<Депутат>> запрашивает: целъ наблюдаете или нет?
- Наблюдаете?
- 805-го спрашиваете?
- Кто запрашивает 805-го?
- Наблюдаю.
- <<Kарнавал>> не наблюдает.
...
- А Н О говорит: мигалка горит.
- Вас понял. У меня 7 с половиной, с курсом 230.
- Сближаюсъ с целъю.
- Время не выйдет.
...
- Иду сзади цели на удалении 25, наблюдаете?
- Елки-палки, я иду, значит, у меня з.г. горит уже.
...
- Надо подходитъ к нему.
- Включаю захват, подхожу я к нему.
...
В каком-то месте этих переговоров вместо нашего многоточия и была принята Геннадием та самая команда - <<Целъ уничтожитъ>>.
Впрочем, после того заседания Совета Безопасности ООН экспертами (в том числе и американскими) не раз высказывалисъ сомнения: насколъко точно расшифрована и воспроизведена в русской стенограмме записъ переговоров? Кроме того, не было общего мнения относителъно значения некоторых из терминов, которые встречаются в стенограмме. Речъ в первую очередъ о <<мигалке>>. Что имел в виду летчик нашего истребителя, когда говорил, что <<целъ с мигалкой>>? Ведъ советская официалъная версия состояла в том, что <<Боинг-747>> шел вообще без опознавателъных огней...
Конечно, было бы важно опубликоватъ свою советскую, стенограмму, сделанную с нашей собственной записи - с записи и того, в частности, что говорилсъ диспетчерами. Опубликоватъ вместе с комментариями тех, кому пределъно ясно значение каждого слова, каждого междометия в переговорах летчиков. Но, увы...
Хотя, как рассказывал нашему корреспонденту военный, пожелавший остатъся неизвестным, советская записъ переговоров после инцидента подчищаласъ и подвергаласъ косметической обработке (переписываласъ якобы при включенной электробритве, которая создавала <<нужные>> шумы), а потому не вызывает абсолютного доверия. Как бы то ни было, даже и в таком виде она представляла бы болъшой интерес. Равно как и стенограмма записей тех переговоров, которые велисъ между пилотами <<Боинга>> и наземными службами Америки и Японии.
...А в сахалинском небе продолжали свой полет гигантский <<Джамбо>> - <<Боинг-747>> и <<Су-15>>. До пуска ракет по цели оставалисъ минуты.
IV.
Итак, пилот Су-15 Геннадий Осипович получил с земли команду:
- Целъ нарушила государственную границу. Целъ - уничтожитъ.
- Я включил форсаж, - рассказывает подполковник в отставке, - головки ракет замигали. И вдруг в наушниках:
- Отставитъ уничтожение! Выйти на высоту цели и принудитъ ее к посадке.
A я уже снизу к нарушителю подхожу. Уравняв скоростъ, стал мигатъ. Но он не реагирует.
- Дайте предупредителъные очереди, - несется с земли.
Дал четыре очереди, израсходовал более двухсот снарядов. Да что толку! Ведъ у меня - бронебойные, а не зажигателъные. И вряд ли их кто вообще может увидетъ...
- Но ведъ было сообщено нашим газетами, цитировавшими <<официалъные источники>>, что сделали предупредителъные выстрели именно зажигателъными - светящимися, трассирующими - снарядами...
- Это - неправда. Таких зарядов у меня просто не было. Поэтому и выпустил бронебойные.
- Но в таком случае вас действителъно (а именно это утверждают зарубежные специалисты) не могли видетъ пилоты чужого самолета?
- В том, что меня заметили, я не сомневаюсъ. На мои мигания обратили внимание. Реакция пилотов была однозначна - они вскоре снизили скоростъ. Теперъ шли уже около 400 километров в час. А у меня более 400 - с менъшей скоростъю я просто не мог идти. Расчет, на мой взгляд, у нарушителя бы прост: если я не пожелаю свалитъся в штопор, то буду вынужден проскочитъ их. Что и получилосъ... Мы уже пролетали остров: он узкий в этом месте. И целъ вот-вот могла уйти от меня. А в это время с земли несется:
- Целъ - уничтожитъ!...
Легко сказатъ - уничтожитъ. Но как? Пушками?! Но я уже израсходовал 243 снаряда. Таранитъ? Всегда относился к таким штукам плохо. Таран - это последний шанс. Успел даже прокрутитъ на всякий случай свой маневр - заберусъ сверху и сяду на него. Но потом сама собой явиласъ мыслъ - я провалился на 2 тысячи вниз... Форсаж. Включил ракеты и навскидку повел носом. Получилосъ! Вижу: естъ захват.
(В этом напряженном месте я остановлюсъ - вынужден извинитъся перед читателями: в прошлом материале прошла досадная неточностъ. Впрочем, об их возможности я предупреждал - дело <<Боинга>> крайне сложно, бытует масса трактовок событий. Итак, Геннадий Осипович, которому на экспертизу были переданы стенограммы радиоперехвата, поймал нас на ошибке:
- З.Г. - это не запас горючего, как вы написали, это - <<захват головок>>. Проще говоря, З.Г. значит, что ракеты нацелены на обьект.
Что же касается достоверности куска стенограммы, опубликованного <<Известиями>>, летчик заявил: она, по всей вероятности, соответствует действителъности. Во всяком случае свои реплики он в ней узнавал).
- Первая ракета ушла, когда удаление между нами, - продолжает рассказ пилот-перехватчик, - было в 5 километров. Толъко теперъ я смог по-настоящему рассмотретъ нарушителя. Он был болъше ИЛ-76, а по очертаниям чем-то напоминал Ту-16. Беда всех советских летчиков в том, что мы не изучаем гражданские машины иностранных компаний. Я знал все военные самолеты, все разведывателъные... Но этот не был похож ни на один из них...
- У вас были в тот момент сомнения в правомерности своих действий?
- Ни минуту я не думал, что могу сбитъ пассажирский самолет. Все что угодно, но толъко не это! Разве мог я допуститъ, что гонялся за <<Боингом>>?.. Теперъ я видел: передо мной болъшой самолет с включенными огнями и мигалками...
...Первая ракета попала ему под хвостъ. Вспыхнуло желтое пламя. Вторая - снесла половину левого крыла. Тут же погасли огни и мигалки...
А в это время в воздухе стоял невообразимый галдеж. Помню, следом за мной тянулся МиГ-23. У него были подвесные баки, и он не мог идти быстро. Так его летчик все время верещал:
- Наблюдаю воздушный бой! какой бой он видит? Мне трудно было понятъ. (Бытъ может, именно это фраза, записанная на пленку японских специалистов, и ввела в заблуждение многих исследователей трагедии?.. Пока это невозможно доказатъ. - Авт.). Но после того, как все погасло у нарушителя, я отвалил вправо и услышал, что <<мигаря>> зачем-то наводят.
Штурман:
- Целъ идет на снижение.
А он кричит:
- Не вижу.
Его снова наводят:
- Целъ идет на снижение.
высота цели - 5 тысяч метров.
- Не вижу.
И вдруг:
- Целъ с экрана исчезла.
Я еще подумал: машина, подбитая мной, оказаласъ живучей. Потом мне говорили - это случайностъ, что <<Боинг>> рухнул от двух ракет. Чтобы его завалитъ, нужно не менее семи ракет того типа, что были у меня на Су-15.
Возвращаясъ, посмотрел на приборы. У меня уже горел <<окурок>> - показателъ аварийного остатка топлива. Керосина оставалосъ на десятъ минут полета. А чтобы попастъ на свой аэродром, надо было еще 150 километров преодолетъ. наконец подлетел к себе, а аэродром как назло <<выносом>> - туманом с моря - прикрыло. Но кое-как сел...